Осенняя соната.
Осенняя соната (Höstsonaten), реж. Ингмар Бергман, 1978.
«Мать и дочь: какое страшное сплетение любви и ненависти, добра и зла…» Пожалуй, в этой фразе поместилось все содержание фильма. Трагическая история взаимонепонимания двух близких людей. Так любят они друг друга или все-таки ненавидят?
Вопросы для подробного психоанализа ЗДЕСЬ
Основная психологическая тема: семейные проблемы, человек-человек
Мотто:
- У каждого своя правда.
- О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!
Круг психологических проблем:
- семья
- детская травма
- травма
- авторитарная мать
- холодная мать
- утрата ребенка
- конфликт
- стол переговоров
- исповедь
- теория отношений
- самопознание
- творчество
- любовь
- отрицание, подавление
- тяжелое заболевание, инвалидность
- уход за инвалидом
- вина
- муки совести
- показная жизнерадостность
- комплекс неполноценности
- амбиции
- противостояние
- депрессия
- взаимонепонимание
- несчастье
- связь поколений
- обвинение
- суицидальные мысли
- диссоциация
- вера
- комплекс жертвы
- нарциссизм
- прощение
- психоанализ
- исповедь
- инфантилизм
- амбивалентность
Системы отношений:
- семья
- человек-человек
- мать-дочь
- муж-жена
- сестры
- счастье-несчастье
Черты характера:
- эгоизм
- замкнутость
- истеричность
- амбициозность
- тщеславие
- гордость
- мнительность
- жертвенность
- высокомерие
- пассивность
Эмоциональная парадигма:
- страдание
- ненависть
- горе
- скорбь
- усталость
- страх
- раздражение
- стыд
- радость
- разочарование
- подавленность
- напряженность
- презрение
- боль
- унижение
Нравственные категории:
- уважение
- искренность
- честность
- лицемерие
- чувство вины
- совесть
- гордыня
- ответственность
- прощение
- сострадание
Символизм, метафоры:
- рояль
- красное платье
- домик в деревне
- свечи
- название фильма
- письма
- дочь-инвалид
Выразительные средства:
- музыка
- рассказ героя
- внутренние монологи
- диалоги
- отражения в зеркале
- крупные планы
- психологичность
- мимика
- тишина
- флэшбэки
Дополнительные вопросы:
- Насколько важно искусство диалога с близкими людьми и как ему научиться?
- О чем так отчаянно тосковали герои фильма? В чем боялись признаться самим себе?
- Что отрицает, подавляет каждый из героев?
- Какие травмы пережил каждый?
- В чем заключается «вечная проблема матери и дочери»?
- Стоит ли «рыться» в своем прошлом и почему?
- Как воспринимала себя Шарлотта и как воспринимала ее Эва?
- У каждого своя правда?
- Любят ли Эва и Шарлотта друг друга или все-таки ненавидят?
- Что значит «спрос»? И со всех ли он одинаков?
- В чем смысл музыки, творчества для Шарлотты и Эвы?
- Кто в чем прав и кто в чем виноват?
Цитаты:
- Здесь хорошо. Я хотела бы здесь остаться.
- Мне нужно научиться жить на Земле. И я одолеваю эту науку. Но мне так трудно. Какая я? Я этого не знаю. Я живу как бы ощупью. Если бы произошло несбыточное и нашелся бы человек, который полюбил бы меня такой, какая я есть. Я бы наконец отважилась всмотреться в себя.
- Как мне хочется сказать ей, что этот человек здесь рядом, что я боготворю ее. Я пытаюсь найти такие слова, чтобы она мне поверила, и не нахожу. Не могу найти.
- — Мы тебе писали. – Я не получала этого письма. – Или не потрудилась его прочесть.
- О чем так отчаянно тосковала? В чем боялась признаться самой себе?
- Ну а я на что надеюсь? Неужели не прекращу надеяться? Вечная проблема матери и дочери.
- Не ройтесь в своем прошлом. Когда вы открываете дверь детской, на вас наскакивает привидение.
- Красивые слова, которые ничего не значат. Я выросла среди таких слов.
- Я безумно восхищалась тобой в детстве. Потом твоя увлеченность музыкой очень мне надоела. Теперь я снова начинаю восхищаться тобой.
- Косность и страх – вот, что воздвигает границы.
- — Ты любишь меня? – Ты же моя мать. – Это тоже ответ.
- Я была для тебя куклой в часы досуга.
- Когда ты ненавидела папу, ты говорила: «Милый мой дорогой друг». Когда ты уставала от меня, ты говорила: «Милая моя девочка» и все время улыбалась…
- Мои руки, лицо, фигура состарились, но, несмотря на это, я как бы и не родилась. В детстве меня не наказывали, но и не ласкали… Я не помню ничего, кроме боли…
- Я до сих пор просыпаюсь в холодном поту, когда вспоминаю те годы.
- Ты сумела разрушить мою жизнь, потому что сама была несчастна.
- Я тебя ненавидела, ты меня не меньше.
- Мать и дочь: какое страшное сплетение любви и ненависти, добра и зла…
- Мама, неужели мое горе – это твой триумф. Мама, моя беда, она тебя радует?
- Только музыка дала мне возможность выразить все то, что накопилось в душе.
- Чувство реальности – бесценный редкий талант. Большая часть человечества им не обладает.
- — Пора понять, что с тебя такой же спрос, как и с остальных. – Что значит «спрос»?
- Нет, мне сейчас нельзя умирать. Когда-нибудь я понадоблюсь Господу, и Он выпустит меня из своей темницы.
Выдержки из рецензий:
- Мы все родом из детства. Там рождаются все наши страхи на дальнейшую жизнь. Стоит матери чего-нибудь недодать ребенку, то можно в будущем пожать очень горькие плоды. Ребенок — как чаша весов, чуть перевес и…
Обычная семья — муж, жена с сестрой, спокойно живущая в тихой Норвегии. Ева (постоянная актриса режиссера Лив Ульман) вся в радостном напряжении. Вот-вот должна приехать ее мать — знаменитая пианистка Шарлотта. Вроде все ничего, но в этом ожидании кроется что-то тревожное, что-то смутное и неясное. Тревога. Даже не совсем тревога, а угроза. Угроза тихому и спокойному складу жизни Евы. Однако полностью и инициированная самой Евой. Семья Евы живет по своим законам — жена только позволяет себя любить мужу, постоянно воображая, что умерший сын на самом деле не умер, продолжая разговаривать с ним. И заботится о своей умственно больной сестре, когда-то отправленной матерью в клинику для душевнобольных.
Итак, сцена готова для появления Шарлотты. Акт первый — вечер. Шарлотта (Ингрид Бергман), как было сказано выше, пианистка мировой известности, устала от своей кочевой жизни, пытается заново нащупать почву под собой. Сбросить душевное одиночество, заполнить ту пустоту, образовавшуюся после смерти любимого мужчины. Однако, сама Шарлотта также смутно догадывается, что все неспроста. И ее подозрения усиливаются, когда она узнает, что ее вторая дочь находится в этом же доме. Шарлотте тяжело справляться с собой, но она выдерживает первый экзамен на прочность. Правда, в мыслях проклиная себя за ту минуту, когда она дала согласие на эту поездку. Ее внутренний мир снова приходит в беспорядок. Старые мысли не дают спокойно уснуть. Тихая Ева начинает вести свою игру и мать невольно затягивает.
Бергман медленно разгоняет главную интригу — небольшая сцена с игрой на пианино дает нам небольшой ключик к пониманию дальнейшего происходящего. Ева пытается лишить Шарлотту ее самого сильного оружия — высокомерия и отчуждения, заставляя мать снять эту опостылевшую маску. Повествование набирает силу и движет нас к самому напряженному моменту. Занавес.
Акт второй — ночь. Ева и Шарлотта в комнате. Разговор по душам, постепенно превращающийся во взаимные упреки друг друга. Фраза за фразой режиссер раскручивает клубок непониманий между матерью и дочерью, показывая обоснованность наших подозрений во время первого акта.
Ева — одинокий брошенный ребенок, до которого матери попросту не было дела. Шарлотта была всецело занята своей карьерой. Когда Еве требовалось хоть чуточку материнского внимания и тепла, Шарлотта предпочитала быстренько уехать с гастролями в другую страну. И Ева просто замкнулась в себе, лишенная духовного контакта с матерью. Постепенно вырастая, Ева начала строить свою жизнь по подобию того, что видела в детстве. И ни к чему хорошему это не привело — природного музыкального таланта бог ей не дал, единственного сына не сберегла. Остался только нелюбимый муж, как и у матери, да больная сестра. Которой и досталась вся нерастраченная любовь Евы.
Конечно, было бы легко обвинить Шарлотту в бесчувствии, но режиссер начинает устами героини рассказывать другую историю. Историю Шарлотты. Выясняется, что в детстве Шарлотта также была лишена материнской любви, познавая мир только по своим ощущениям, пробираясь вперед почти на ощупь. Единственное спасение — музыка, полностью поглотившая молодую женщину. Музыка, заменившая ей все и ставшая проклятием. Не видев положительного примера в детстве, Шарлотта сама не смогла построить свою жизнь, найдя полное забвение в творчестве. И, как выяснилось, одиночество. Одиночество, не осознанное до конца и от этого очень страшное. Этим одиночеством страдает и Ева, однако компромисса нет. Каждая из женщин замыкается в себе, лишь ненадолго открывшись и выговорившись. Отчуждение не преодолено. Занавес.
Акт третий и последний — утро. Шарлотта уезжает в новое турне, снова оставив Еву. Однако, произошедшее ночью не прошло бесследно для обеих женщин. Что-то в их отношениях неуловимо изменилось. Ева пишет матери вслед письмо — «Прости меня». Конец пьесы.
Признаюсь, что добавить к тому, что рассказал Бергман, безумно сложно. Режиссер с безупречной точностью хирурга препарирует человеческие страхи, отсекая все ненужное, оставляя зрителю почти все на тарелочке. Свен Нюквист в этом ему незаменимый помощник. Картинка идеально подходит рассказу.
Картина построена на сонатной форме — начало, напряжение и развязка. Неслучайно соната названа осенней — в этой семье еще только осень — а там дальше возможно либо зима, либо весна. Бергман нарисовал нам довольно четкую картину — постепенное вырождение семейных ценностей у отдельных слоев общества. Мертвая мать рождает мертвых детей, не способных наладить контакт с окружающим миром. Безразличие и эгоизм только усиливаются. Родители становятся не в состоянии передать какие-нибудь ценности детям. Они сами их не познали.
Однако, некоторые, что делает им честь, стараются исправить ошибки и понять другого человека. Отыскивая грань соприкосновения, не отсиживаясь каждый в своем углу до самой смерти. Шанс на понимание в этой семье есть — сделан первый, но очень важный шаг. Но за ним надо сделать еще и еще один. Ведь как говорил Конфуций — даже самая длинная дорога начинается с первого шага. И первый шаг уже есть.
Мать и дочь, не имея верных спутников, должны найти счастье именно друг в друге, но для этого необходимо переступить через ненужные амбиции и гордость. Они должны научиться прощать. Прощать даже то, что причинило так много горя. Надо излечить ту болезнь, чтобы она больше не передавалась дальше. Это тяжелое испытание, но оно соединит этих людей. http://www.kinopoisk.ru/user/180224/comment/311714/ - В «Картинах» Бергман пишет: «Раньше я пытался их обуздать и наставить, но с годами поумнел и научился разрешать им вести себя, как им захочется. Это привело к тому, что ненависть сцементировалась: дочь не может простить мать. Мать не может простить дочь. Прощение — в руках больной девочки». Знающий, что есть боль, умеет чувствовать ее в других.
Мать и дочь… сплетение любви и ненависти. Связь между мамой и дочкой разорвать невозможно. Ева — продолжение Шарлотты. Вырастая в обиде на мать, она уходит из родительского дома, не высказав всего, что у нее на душе, со временем начиная ненавидеть мать все больше… Один момент в фильме: девочка ждет, чтобы зайти к матери и дать ей чашку кофе, пока та играет на пианино. Вот откуда эта ненависть. Это мертвая мать и любовь к мертвой матери. И какой парадокс: она пианистка, умеет слышать музыку, но не способна услышать музыку своей дочери.
Шарлотта показана в фильме садистической фигурой. Но и отношение Евы к своему мужу тоже садистично. Виктор все время где-то сбоку, за дверью…Он, скорее, выполняет те функции, которые не может выполнить мать Евы. Ева же, за прошлыми обидами, так и не научилась жить счастливо. Ее ненависть быть может разрушительнее материнского равнодушия. Но у Евы еще есть шанс, излечится от своей ненависти и обрести в себе способность любить. Шарлотта же глубоко несчастный человек. Ее по-настоящему жаль. Ведь она лишена дара любить, впрочем, и ненавидеть кого-либо она тоже не способна. А самое страшное — это равнодушие. Безнадежный финал для матери. http://www.kinopoisk.ru/user/1/comment/335750/ - Необыкновенно глубокий и тонкий фильм. «Ты сумела разрушить мою жизнь, потому что сама была несчастна» — говорит Ева матери. Здесь Бергман затрагивает важную проблему человеческих отношений, проблемы семьи. Бергман говорит о том, что родители влияют на счастье и нормальное психологическое состояние своих чад не только на протяжении их детства, но и на протяжении всей жизни их детей. О своей несчастной матери, которая и всей семье причиняла несчастье, Ева говорит: «Таких как ты надо изолировать, чтобы вы никому не причиняли зла». Дальше оказывается, что и мать Шарлотты причиняла ей боль, родители Шарлотты никогда ее не наказывали, но и не ласкали. Всю свою боль, скопившуюся за годы, несчастная Шарлотта отдает музыке, но не может отдать ничего своей новой семье. «Пороки матери наследует дочь. Мать потерпела крах, а расплачиваться будет дочь. Несчастье матери должно стать несчастьем дочери?»- сомневается в этой горькой правде Ева. А ее мать не может принять то, что возможно именно она виновата в болезни Хелены. В этом фильме Бергман не только напоминает родителям о том, как важно их влияние на детей, но и напоминает детям, что не стоит быть слишком требовательными к своим родителям, что следует попытаться их понять, быть милосердными и что никогда не поздно дать родителям второй шанс.
Картина Бергмана эмоционально очень сильна. «Мать и дочь. Какое страшное сплетение любви и ненависти! Зла и добра. Хаоса и созидания», — говорит Ева матери. И зритель чувствует эти сильные и противоречивые чувства в сложных отношениях между матерью и дочерью, потому что актрисы играют необыкновенно искренне, хотя им достались крайне сложные роли. Никогда я еще не видела такой чистой, искренней и тяжелой психодрамы.
И постепенно зрителю открывается, что за привидения мучают мать и дочь, и куда ведет дверь их детских. И тут психологизм достигает своего пика: множество страшных истин открывается не только зрителю, но и самим главным героиням, которые не знают, что с этой правдой делать и как можно с этим всем жить. И дочь, и мать переживают настоящее глубокое потрясение, и Шарлотта сбегает, как обычно. Но не все потеряно, Ева просит прощения у матери за свою чрезмерную требовательность и резкое суждение в своем письме. В конце режиссер не просто прочитывает зрителю искупительное письмо Евы к Шарлотте, а показывает нам их живой диалог, где и мать и дочь понимают, что когда все, что накопилось за годы, наконец, было высказано, еще не поздно исправиться вместе, с поддержкой друг друга. http://www.kinopoisk.ru/user/410103/comment/401561/ - Лопнувшая струна под крышкой выразителя вдохновения барахтается в приступах. Ева устраивает беспощадное аутодафе Шарлотте. Шарлотта принимает обвинения без повязки для глаз. Один монстр родил другого монстра и теперь второй его сжирает. Но ведь и первого кто-то родил…Трагедия в том, что в закольцованном цикле перерождения чудовищ, Бог в лице наместника Виктора остаётся в безмолвии наблюдателя. Трагедия в том, что и Богу, и монстрам плевать на страдания Хелен. Молодая девушка отринута семьёй, не может нормально передвигаться и выражать мысль словом. Она корчится и ползает, как умирающее насекомое. Глухие стуки неисправной гармонии взрывают идиллическую тишину, доводя конфликт Евы и Шарлотты до пикового обострения, после которого назад пути нет. Аккорды осенней сонаты жестоки даже для покойника. Экспрессивная манера забытого музыкального опуса — сиюминутный шок для талантливой пианистки и её бездарной, в музыкальном плане, дочери. Для Хелен — это единственная доступная музыка недополученной любви.
Отцы и дети грызут друг друга за всё время своего существования. Таков порядок вещей. Старшие учат под себя младших. Те ломаются, становясь духовными недозаготовками и с тем же рвением шкурят новое потомство. Эрик, сын Евы, утонул, не успев осмыслить природу «божьего» мироустройства. Но это не кара, а благо женщине, рано ощутившей неспособность к любви. За то Еве был дар — озвучить сонату вечного равноденствия. Сыграть её требуется особое мужество. Защититься от проникновенного аудиоштурма не помогут ни религия, ни заветы классиков, ни нормы этикета. То, что порвалось — срастётся вновь, но эхо фантомной боли останется на всю жизнь. http://www.kinopoisk.ru/user/1071917/comment/1241334/ - Любовь и ненависть будто стали осязаемыми, а нерв фильма обнажился до неприличия. Происходящее пронзительно до истерики и правдиво до рези в глазах. Неизменные крупные планы позволяют уловить тончайшие оттенки эмоций: ясные голубые смотрят в потухшие серые, растерянность опускает уголки губ и собирается морщинками вокруг них, а напряжение вздувается венами на лбу. Камера отвлекается от лиц лишь во флешбэках — тогда она наблюдает за героями издалека, со спины, через приоткрытые двери. Противостояние героинь подчеркивается различным прочтением прелюдии Шопена (осторожным и сентиментальным у Евы, гордым и суровым у Шарлотты), а их неразрывная связь визуализируется реконструкцией кадра из «Персоны». Но привычно идеальная форма здесь еще и наполнена жизнью. Бергмановские абстракции и скандинавская сдержанность уступили место настоящей бурлящей человечности.
В центре сюжета — конфликт матери и дочери, двух характеров, двух одиночеств, двух трагедий. Одна даже в кругу семьи щеголяет платьями от кутюр и не снимает маску великосветской вежливости. Шарлотта уже давно намертво срослась с этой личиной, и поначалу кажется, что за ней скрывается просто недалекая стареющая кокетка, которая не может смирится с неизбежным увяданием. Но все страшнее. Героиня чувствует, что будто бы не родилась, реальность ускользает от нее, память не фиксирует даже лица родных. На самом же деле, в погоне за популярностью, в изнурительном труде и самодисциплине, породивших привычку идти по жизни смеясь, абстрагируясь от всего создающего помехи на пути к желанной цели, будь то невыносимая боль в спине или собственная семья, Шарлотта потеряла саму себя. Где-то далеко в прошлом осталась юная, честная, вдохновенная девочка, с искренней самоотдачей игравшая Первый концерт Бетховена. Такая вот ирония судьбы: положив всю свою жизнь на алтарь искусства, Шарлотта получила взамен внутреннюю пустоту. Но никогда не будет великим музыкант, которому нечего отдать слушателю. Человек с ороговевшей душой может играть механистично-идеально, но гениально — никогда.
И Ева. Суетливая и вся какая-то бесформенная, некрасивая в уродующих ее круглых очках. Дочь, всегда находившая в тени матери. Дочь, которая никогда не станет такой: изящной, привлекательной, талантливой. Недолюбленный гадкий утенок с искалеченным острой нехваткой тепла детством. Ева давно повзрослела, вырвалась из-под опеки, у нее свой уютный домик, и муж души в ней не чает. Теперь она может иронизировать над наигранной куртуазностью своей матери, осуждать ее эгоистичные поступки. Но только за спиной. В присутствии Шарлотты молодая женщина превращается в маленькую закомплексованную девочку: она тушуется, она пасует, ее дерзость моментально угасает. Ей не победить в этом аномальном соперничестве. Ева ненавидит Шарлотту за то, что та всегда подавляла ее, пытаясь сделать слепок самой себя, за отсутствие родительских чувств. Ненавидит за то, что детские психологические травмы напоминают о себе и в самостоятельной жизни. Дочь не может быть счастлива, и поэтому не может простить мать. Дочь не может простить мать, и поэтому не может быть счастлива. Ева ненавидит Шарлотту за ее отчужденность, но она наследует ее. Круг замыкается. Не чудовище, породившее чудовище, но неумение любить, породившее неумение любить.
Кульминационный ночной разговор, срывающийся на истеричные крики, обнажает две души. Одна из них покрыта шрамами обид и унижений, в другой едва теплится жизнь. Бегрман говорил, что по его изначальной задумке в конце дочь с библейским именем должна родить мать. Кажется, получилось что-то прямо противоположное. Да, с лица, заплеванного обвинениями, медленно сползает маска. Под ней — изумление и растерянность от столкновения с реальностью. И тут, не внимая мольбам о помощи, не слыша ноток отчаяния и раскаяния, дочь продолжает давить мать грубым сапогом накопившейся черной злобы. И нет этому конца: когда одна вскрывает свою грудину, открывая мякоть сердца, другая полосует его скальпелем ненависти. Им суждено быть связанными засохшей не отрезанной пуповиной. Родная плоть, дурная кровь. Больная уродливая любовь соединяет двух женщин, парализованной девочкой она корчится в муках и неестественно изгибает в мучительных судорогах свое жалкое тельце. Она кричит нечеловеческим голосом, открывая ряд почерневших зубов. Но любовь, накрепко переплетенная с ненавистью и одиночеством, жива, пока жива Ева, пока жива Шарлотта. Всевидящий бог жалостлив к одной и снисходителен к другой, но и он не в силах распутать этот змеиный клубок, оставаясь тихим наблюдателем. Он просто ждет естественного конца, за которым не будет никакой новой жизни: Еве отказано в продолжении рода, потому что она не способна на полноценную любовь. Катарсис нервного срыва оказывается ложным, хвосты прикушены, конец закольцовывает начало. Волна душевного эксгибиционизма отступает, отреставрированные маски вновь надеты, и горькие откровения останутся лишь хмельным ночным воспоминанием. http://www.kinopoisk.ru/user/516810/comment/1890712/ - Ключевой для понимания характеров двух героинь стала сцена за роялем. Сцена удивительная по своей эмоциональности. Дочь в простом зеленом плате олицетворяет природу, неподдельную жизнь, которую так боится ее мать. Шарлота в роскошном красном платье от Диора здесь примадонна из высшего света, мира притворства, интриг, денег и безразличия к слабым. Пусть Ева и играет хуже, но она это делает искренне, вкладывает в каждый звук свои чувства, свои переживания, стремится музыкой смыть с Шарлоты ее снобизм и высокомерие, хочет заставить ее быть собой. Играя, она делает отчаянную попытку полюбить мать, и всем сердцем надеется на взаимность. Но во время игры дочери Шарлота с грустью смотрит на нее, понимая, что сама она так не сыграет, и, стремясь унизить дочь, садится за рояль и играет блестяще по технике, но без капли любви, которая так была нужна Еве.
Следующая сцена в комнате умершего сына Евы показывает, что именно она — дочь является настоящей матерью, такой, какой должна была бы быть для нее Шарлота. Косность и страх — вот что воздвигает границы, — говорит Ева, смотря в глаза матери.
Нужно сказать, что, несмотря на внешнюю попытку сохранять невозмутимость и самообладание, Шарлота чувствует, что та настоящая жизнь, от которой она убежала семь лет назад, снова затягивает ее, и, пытаясь защититься, она дарит часы Елене, задумывается о покупке машины для Евы и ее мужа, правда вдруг, отдавая дань своему эгоизму, решает все же подарить им старую, а уж в Париже купить себе новую… http://www.kinopoisk.ru/user/982133/comment/766771/ - Как и любое по-настоящему сильное произведение, «Соната» с течением времени изменяет свое звучание, открывает возможность для актуальных интерпретаций. Болезненная сложность Евы, грезящей о круговороте миров, но не способной вырваться из собственноручно возведенной «темницы Господа», роднит ее со стремительно входящим в моду инфантильно-садистическим психотипом века сего. Со стареющим подростком, который, так и не осмелившись взять ответственности за свою жизнь, истощает ее в конструировании виртуальных реальностей, ежечасно требуя любви и пугливо отворачиваясь от неотвязного подозрения, что его не любят просто потому, что не за что. То, что на момент съемок виделось несчастьем, ущербностью, сегодня, с исчезновением близко знакомой Бергману культуры покаяния, прочитывается чуть ли не вариантом нормы. В конце концов, разве многие из нас не готовы при первом же намеке на чувство вины отрекаться от себя, оправдывать себя, низводя к бессловесному (но — сложному! прекрасному! безвинно страдающему!) продукту действий других? Точно люди — не люди вовсе, а восковые куколки в тесной коробке, деформирующиеся от соприкосновения. И остается лишь бесконечно жевать все ту же жвачку, огрызаться на оставивший вмятину локоть, не замечая, как твои собственные входят в чью-то мягкую плоть, не родившись в полном смысле этого слова, пытаться метафорически родить другого, издыхать в бесплодных потугах, пока он столь же малоэффективно рождает тебя — очередное звено орущей от боли человеческой многоножки… http://www.kinopoisk.ru/user/3148379/comment/2256122/
- Этот фильм, наверняка, особенно затронул сердца тех, укого есть или были проблемы со своими матерями. Как ни странно, детям часто мало любви… И тот, кто ее, как ему кажется, недополучил, даже не представляет, что было гораздо сложнее, если бы ожидаемой любви мать ему дала в излишке. Потому что в ответ она невольно бы потребовала или преклонения, или излишней заботы, или бесконечного послушания (даже если «дитя» уже само дожило до седин…)
Такой родитель будет всегда недоволен выбором в жизни своего ребенка, если этот выбор не соответствует представлениям родителя… Такой родитель никогда не позволит идти ребенку своим путем. А если и позволит, то не простит… И это превратится в муку еще большую, нежели ту, что испытывает Ева в фильме «Осенняя соната».
Мать Шарлотта жила своей жизнью. И тем самым предоставила своей дочери Еве ту свободу, о которой многие слишком любимые дети только мечтают. Но Ева оказалась чересчур тонкой, чуткой и ранимой натурой с самого детства. Она была супер-эгоистичным ребенком. Ей требовалось чересчур много любви. Хотя… бывает ли любви чересчур… У каждого своя мера. В этом и драма.
Шарлотта выглядит просто изуверкой из-за того, что есть еще несчастная сестра Хелен. Если бы ее фигура не была введена в историю, то было бы, конечно, меньше остроты. Но режиссер, видимо, изначально был не на стороне Шарлотты, и потому все в фильме устроено так, что ее образ выглядит почти зловещим. А в самом-то деле Шарлотта — тот же самый эгоистичный ребенок, как сама говорит в своем монологе. То есть тот самый ребенок, который от жизни хотел тоже получить конфету послаще, равно как и ее дочь Ева: побольше любви, побольше радости… Поэтому… никто ни в чем не виноват… ведь каждый из нас в первый раз живет. А если бы удалось … повторить, то каждый из нас, наверно, постарался бы многое исправить… Но ведь не факт, что вышло бы лучше. Просто были бы иные жертвы и иные спасенные…
В жизни часто матери и дочери, даже очень любящие друг друга и пожизненно заботящиеся друг о друге, переживают в отношениях еще более яркие и мучимые — и РАЙ, и АД…
Дети не любят, когда их обвиняют. И Шарлотта, оставаясь на старости лет, как и была, во многом несовершенной и во многом капризной малышкой, просто бежала от обвинений. А еще дети не любят, когда им отказывают в мороженом. И потому Ева — тоже, как капризное дитя, продолжает и продолжает обвинять мать в бессердечии… вместо того, чтобы по-своему пожалеть мать. И зажить, наконец-то, своей жизнью. Своей! И обратить, наконец, свой внутренний взор на мужа, который ее ЛЮБИТ. И которому, между прочим НЕ ХВАТАЕТ любви Евы. Винит Шарлотту, а своей душевной скупости не замечает… А Юсеф — один во всей этой истории — взрослый, мудрый и великодушный, в отличие от всех женщин в доме.
Словом, не видит Ева своего счастья — ведь Шарлотта никогда не посягала на ее свободу. А это бесценно. Ева уже взрослая женщина, к тому же еще молодая, и могла бы быть великодушной до конца!
История соткана покадрово великолепно. Понятны мотивы и матери, и дочери… Но мяч бьет гол за голом только в ворота Шарлотты… Каждое маленькое событие, фраза только больше очерняет ее. А мне не хочется никого винить.
Потому что виноваты обе. И я, и моя мама. И мне хочется простить и ее, и себя. И я только в начале этого пути… А мама уже на небесах…И оттуда, надеюсь, меня прощает… Или уже простила… Мамочка, мамочка…
Спасибо великому режиссеру за прекрасную картину. Она помогает прощать… http://www.kinopoisk.ru/user/1531137/comment/1212371/
Схожая проблематика:
- Август: графство Осейдж (August: Osage County), реж. Джон Уэллс, 2013.
- Истинные ценности (One True Thing), реж. Карл Франклин, 1998.