Мэгги Смит. Говорят, горе проходит со временем, но это не так.

В нашей семье не было никого имевшего отношение к актерству. Мои братья — они были близнецами, на шесть лет старше меня — стали архитекторами. Они потрясающе рисовали, и, думаю, даже для родителей было загадкой, в кого они пошли. Я понятия не имею, почему решила заниматься тем, чем занимаюсь. Но именно Иан и Алистер открыли для меня двери в наш огромный мир и заставили поверить, что это очень, очень интересное место.

Когда я только поступила в Оксфорд — сейчас уже смешно об этом вспоминать, — почти все студенты были мужчины. Вообще большинство колледжей были мужскими, женских было совсем немного. Из-за этой диспропорции нашей университетской театральной школе все время требовались женщины, так что я сразу оказалась востребованной актрисой. Мы делали любительские спектакли — но довольно неплохо. Достаточно неплохо, чтобы потом я получила первую оплачиваемую работу на Бродвее.

На съемочной площадке я чувствую себя уязвимой, загнанной в угол. Тебе некуда деваться, ты обязан это сделать прямо сейчас. В театре у тебя есть еще один шанс — ты можешь сыграть как надо в следующий раз, на следующем спектакле. А в кино этого шанса нет, поэтому я свожу всех с ума, заставляя делать бесчисленное количество дублей. Мне всегда кажется, что можно сделать лучше.

Я никогда не пересматриваю свои фильмы — потому что их уже не улучшить, а мне всегда кажется, что я недотянула.

Ланч — не тот прием пищи, который меня интересует.

Когда на экраны вышел «Гарри Поттер», со мной стали здороваться множество незнакомых маленьких людей. Один ребенок даже спросил: «Вы правда были кошкой?» (героиня Смит Минерва Макгонагалл может превращаться в кошку. — Esquire). Я сама удивилась собственному ответу: «Очнись! Как это вообще возможно!?»

После «Аббатства Даунтон» я перестала гулять без сопровождения. Когда зевак слишком много, я просто убегаю. Не понимаю, как все эти по‑настоящему знаменитые кинозвезды справляются со своими толпами поклонников. Мой совет: если вы знамениты, никогда не гуляйте по Парижу.

Я очень благодарна за работу в «Гарри Поттере» и «Аббатстве Даунтон», но, сказать по правде, это не принесло мне удовлетворения. Я не ощущала себя актрисой в этих проектах. Я так хотела вернуться на театральную сцену, потому что именно театр — мой любимый вид искусства. И у меня было ощущение, что я не до конца в нем реализовалась.

«Гарри Поттер» — это моя пенсия. Я одинока, поэтому счастлива помочь своим детям оплатить обучение их детям.

Я думаю, в кино есть общепринятое представление о том, каким должно быть лицо актрисы. И это не мое лицо.

Меня уже не гримируют перед съемками.

В 1991 году Стивен Спилберг спросил мою подругу из костюмерного цеха: «Сколько лет Мэгги Смит?» Она без колебания ответила: «92». Уже тогда!

Бетт Дэйвис была права: старость — не для слабаков. И старость — не для телевидения, оно такое безжалостное. Даже молодым там нелегко приходится.

Говорят, горе проходит со временем, но это не так. Оно просто становится другим (муж Мэгги Смит, драматург Беверли Кросс, умер в 1998 году. — Esquire). День, заполненный работой и людьми, отвлекает тебя от одиночества, но когда он заканчивается — вокруг лишь оглушительная тишина.

Мое детство было вполне счастливым, несмотря на то, что отец, в силу повышенной заботливости, видел потенциальную угрозу в таких вещах, как велосипед и плавание.

Уход на покой я даже не рассматриваю, поэтому я так и буду играть старых кляч вроде леди Вайолет (героиня сериала и фильма «Аббатство Даунтон». — Esquire) — единственные роли, которые мне подходят.

Я все собираюсь сходить на шоу одного актера в исполнении Иана Маккеллена (британский актер, наиболее известный по роли Гэндальфа в трилогии «Властелин колец». — Esquire), но есть риск, что он станет пародировать меня — он постоянно это делает. Я довольно язвительно рассказала ему однажды, что сама его спародировала, но люди не поняли юмора, потому что толком не знали, кто он такой.

Современные актрисы очень смелые. Такое ощущение, что им приходится раздеваться догола каждую секунду. Я не представляю, как они справляются, — их заставляют вытворять самые невообразимые вещи.

Я очень замкнутый человек, потому что не люблю, когда люди жуют попкорн, глазея на меня.

Я вряд ли смогу вернуться на театральную сцену. Все те немногие роли, которые могут играть пожилые женщины, уже заняла Джуди Денч.

esquire.ru