ПЯТЬ СТАДИЙ

Отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие — пять стадий проживания утраты когда-то открыла для нас Элизабет Кюблер-Росс. Знала ли она, что ее работа о смерти и горевании значительно расширит ассортимент мемов и шуточек о ненавистной работе в офисе? Едва ли. Кюблер-Росс пишет о горевании как о естественном процессе: психика постепенно сама совершает эмоциональную работу, переходя от одной стадии к другой. Они перетекают друг в друга, последовательно сменяются, а все страдания человека лечит время — великий лекарь.

Если бы все было так просто, в МКБ-11 не появилось бы нового диагноза — «Длительное расстройство горя». А значит, бывают случаи, когда одного времени недостаточно, а реальное проживание утраты выходит за рамки пяти стадий Кюблер-Росс.

Например, фильм «Дикая» (режиссер Жан-Марк Валле, 2014) основан на реальных событиях. Героиня собирает по кусочкам психику, расколотую травмой — потерей матери. Проживать утрату в этом случае значило бы горевать из-за ее непрожитой, несчастливой жизни, а также прочувствовать весь спектр эмоций по поводу ее гибели: вину перед ней, гнев за несправедливость мира из-за ее смертельного диагноза, благодарность за воспитание, собственное бессилие, печаль, скорбь и боль от того, что потеря необратима. В первые четыре года после смерти матери героиня выбирает эмоциональную анестезию, чтобы ничего не чувствовать, — секс, наркотики и рок-н-ролл.

Сложно пережить потерю близкого человека, если он пропал без вести. О работе с таким осложненным гореванием пишет Барбара Прайтлер. Утрата без прощания, бесконечный маятник между надеждой и отчаянием, чувство вины за прекращение ожидания — с такими испытаниями сталкиваются те, кто не знает судьбу своих родных. В работе «Бесследно пропавшие» Прайтлер рассказывает о различных стратегиях совладания с горем: от символического ритуального прощания до обретения смысла в сопротивлении обстоятельствам, поиске информации и помощи другим.

ЗАДАЧИ ГОРЯ

В книге «Консультирование и терапия горя» Вильям Ворден пишет о том, что горевание имеет свои задачи.

Первый шаг — признать реальность потери

Принять и прожить чувства по этому поводу — какими бы противоречивыми, абсурдными и стыдными они ни казались. Последний аспект может быть связан с облегчением, которое испытывают люди, чьи близкие долго и тяжело болеют.

Потеря может быть обременена дополнительными смыслами, но боль, которую она вызывает, не перестает быть реальной. Например, в фильме «Хиросима, моя любовь» (режиссер Ален Рене, 1959) главная героиня теряет возлюбленного во время войны — немецкого офицера. Для французской девушки первое чувство заканчивается тяжелой утратой и позором: ей сбривают волосы. Годы спустя она тщетно повторяет знакомый сценарий: быстрое сближение с мужчиной и резкий выход из контакта. Непрожитое горе раз за разом заставляет ее повторять незамысловатый сюжет с незнакомцами, чтобы наконец по-настоящему проститься с первой любовью.

Иногда осознать, что потеря случилась, непросто. Она может быть неочевидной: человек физически рядом, а прежнего возлюбленного больше нет. В фильме Михаэля Ханеке «Любовь» (2012) Анна и Жорж прожили вместе всю жизнь. Им за 80, но они все так же трепетно относятся друг к другу. Реальность супругов меняется, когда Анна впервые замирает — переживает инсульт. Позже она начинает забывать детали, факты и даты, а затем частью ее жизни становится инвалидное кресло. Главный герой переживает потерю: его любимой Анны больше нет рядом. Постепенно приходит еще одно драматичное открытие: ей никогда не станет лучше.

Второй шаг — адаптироваться к новым обстоятельствам

Наладить рутину, платить по счетам, подготовить документы, взять на себя задачи, которые делал для семьи ушедший человек, или делегировать их кому-то другому.

В трилогии Кшиштофа Кесьлевского «Три цвета», в фильме «Синий» (1993), героиня Жюльет Бинош теряет в автокатастрофе мужа и дочь. Ее горевание становится еще более непреодолимым, когда она узнает, что супруг не был ей верен. В попытке совладать с горем она переезжает на новое место, а еще часами просиживает в кафе, повторяя один и тот же заказ — кофе с мороженым. Со стороны это может казаться блажью, но для героини — это новая рутина, вновь созданная и полностью ей контролируемая. Так начинается ее исцеление.

Постепенно внешняя адаптация сменяется внутренней. Результатом такой эмоциональной работы может быть ответ на вопрос: «Кто я теперь?» Новая идентичность может быть найдена в общественной деятельности, волонтерской работе, помощи другим.

Для Конрада, главного героя фильма «Обыкновенные люди» (режиссер Роберт Редфорд, 1980), поиск собственного места мог бы означать выход из тени погибшего брата. Принять себя ранимым и тонко чувствующим не в противовес Баку, гордости семьи и блестящему спортсмену, но как данность — могло бы стать большим шагом к совладению с горем. Перестать идентифицировать себя как нелюбимого сына матери, но, например, видеть себя как верного друга, заботливого партнера, порядочного человека — все это может быть очень ресурсным ответом на вопрос «Какой я?».

Когда чувства прожиты, внешняя адаптация состоялась и новая идентичность найдена, для горюющего остаются еще два важных момента: пересмотреть свои убеждения о мире и сохранить связь с умершим в новой жизни. Отделить свое от чужого, определить верования и принципы жизни — значит перестать сливаться с тем «мы», которое утрачено.

Шон, герой Робина Уильямса в фильме «Умница Уилл Хантинг» (режиссер Гас Ван Сент, 1997), познает оборотную сторону настоящей близости — боль от потери супруги. Однако, как тяжела ни была бы эта утрата, герой вновь решается на искреннюю встречу с другим — парнем, которого предали самые близкие. Для Шона подлинный контакт — это ценность, он принимает риск снова испытать боль и помогает Уиллу обрести надежду.