«Его можно понять»: как тру-крайм делает из маньяков героев.

В подавляющем большинстве случаев героизация начинается в тот момент, когда «экранного» преступника наделяют такими личностными качествами, которые заставляют аудиторию реагировать не так, как любой нормальный человек среагировал бы на хладнокровного убийцу в реальной жизни.

Черту, за которой начинается восхваление монстра, можно считать пройденной, как только зритель или читатель начинает задумываться о том, что:

• «с маньяком все не так однозначно»;
• «в принципе его можно понять»;
• «он этого не хотел, его таким сделали родители (государство, общество)»;
• «он так защищался, защищал кого-то или боролся против несправедливости».

Как искажаются образы маньяков в массовой культуре

Давайте на нескольких примерах рассмотрим, как отличаются психологические портреты серийных убийц, укрепившиеся в массовой культуре, от профилей своих прототипов из реальной жизни.

1. Тед Банди

Наверное, один из самых часто воспроизводимых в массовой культуре образов серийных убийц — Тед Банди. Некоторым киноперсонажам достаются отдельные черты его личности, другим — фрагменты его биографии, третьим — элементы его преступной деятельности.

В фильме «Красивый. Плохой. Злой», снятом режиссером-документалистом Джо Берлинджером, главным героем становится именно Тед Банди, а не персонаж, наделенный его качествами. Съемочная команда довольно точно воспроизвела отдельные элементы биографии маньяка. Но есть и то, что они упустили.

В кино он показан симпатичным, изобретательным, интеллектуальным, вполне способным понимать других людей — вплоть до привязанности к девушке. В реальности же он был психопатом: без совести и жалости, зацикленный на себе, нарциссичный, трусливый и неспособный к доверию, лишенный возможности чувствовать эмоции других.

В фильмах, статьях и документалках его называют интеллектуалом, говорят, что он сам себя защищал на суде. Но, пожалуй, одной из самых реалистичных причин такого порыва было желание получить доступ к библиотеке и, как следствие, — возможность сбежать. Что он и сделал.

Получается, при переносе в кино реального серийного убийцу лишили большинства негативных психологических качеств, деструктивных мотивационных факторов, не показали всю жестокость его деяний. Вместо этого добавили немного человечности, чувственности и неоднозначности поступков.

В результате после просмотра фильма остаются вопросы:

• «А виноват ли Банди?»
• «Такой ли он плохой?»
• «Может, он просто стал жертвой системы?»

Именно Тед Банди, а не киногерой. Вот такой перенос отношения к злодею киношному на злодея вполне настоящего.

2. Андрей Чикатило

Этот преступник не раз был прототипом множества сериальных и кинозлодеев. Он вообще везде разный. К примеру, в американской экранизации дела Чикатило «Гражданин Икс» он хитрый, изворотливый. В современном российском сериале он, пожалуй, слишком заметный своей странностью. Некоторые блогеры наделяют его демоническими силами, которые помогали ему избегать поимки.

Но в реальной жизни он, разумеется, был несколько иным.

Легендарный следователь Амурхан Яндиев, долгое время работавший в следственной группе, занимавшейся делом Чикатило, считал его самым скучным злодеем за всю свою практику. На самом деле Андрей Чикатило был обиженным, озлобленным, постоянно бубнящим человеком с низким интеллектом.

3. Александр Пичушкин

«Битцевский Маньяк» пока не имеет индивидуального воплощения в кино или сериале. Но благодаря своей плодовитости на неоправданно пафосные афоризмы он получил известность в социальных сетях.

Тем не менее за его брутальным амплуа с налетом философской томности оказался закомплексованный, слабый, без конца моющий руки (а пандемии тогда не было), инфантильный человек, пытающийся привлечь к себе внимание грозной маской всесильного монстра.

Вот небольшой фрагмент одного из его заявлений: «Сотни людей решают судьбу одного человека, тогда как я один решил судьбы 63 человек. Я один был для них прокурором, присяжным, судьей и палачом. Выполнял все ваши функции. Я один решал, кто будет жить, а кто не будет. Я был почти что Богом! Чувствуете разницу?»

А это отрывок его письма из тюрьмы (орфография и пунктуация сохранены): «Посылка мне можно раз в год весом двадцать килограмов. Дальше: две штуки футболки черного цвета без рисунков, без полосок без натпесей только однатонные толстовку цвет либо черный либо темный синий без горла только выбери как можно теплее теплую — теплую учитовай то, что я нахожусь на севере все вещи должны быть теплые. Трусы семейные пять пар, паста зубная две шт, мочалка пышная одна шт, сало три кг, колбоса копчённая три палки, колбасный сыр один батон… Мама оброти особое внимание вес посылки должен быть двадцать килограммов не больше и желательно не меньше посылку всётаки я могу получать всего один раз в год».

Тот, кто еще недавно считал себя почти Богом, жалостливо просит одежду потеплее, семейные трусы, пышную мочалку и сетует, что посылку может получать только раз в год.

Чем опасна героизация преступников

К сожалению, маньяки интересуют широкую публику гораздо больше, чем те, кто их искал, задерживал и привлекал к ответственности. Уже сняли сериалы, кажется, обо всех более или менее известных серийниках. Про Андрея Чикатило известно все до мельчайших подробностей, а, например, про легендарного следователя Амурхана Яндиева, который работал еще и по делу того же Владимира Муханкина, пока не сняли ни одного художественного фильма.

Николай Китаев, один из первопроходцев в применении поискового психологического портрета преступника, работавший по делам «Ангарского маньяка» и Василия Кулика, тоже не стал прототипом главного героя какого-нибудь высокобюджетного сериала.

Но даже в этом случае вопрос «А стоит ли вообще говорить о маньяках, не безопаснее ли для общества все запретить и уйти в полное молчание?» будет возникать еще долго.

Любой криминолог скажет, что демонстрация насилия и убийц в кино, сериалах и книгах не является прямой причиной жестокости в реальной жизни. А стало быть, запреты не решат проблему преступности. К тому же, если мы закрываем доступ к одной информации, то интернет предложит жаждущему зрителю другую, почти такую же, если не хуже.

Едва ли фильм, книга, сериал или картинка смогут заставить законопослушного счастливого человека совершить преступление.

Но вот на что они точно способны, так это на то, чтобы подтолкнуть сомневающегося преступить черту закона. А тому, у кого уже есть преступный умысел, масс-медиа легко подскажут, как реализовать его наиболее удачным способом. Но это уже совсем другая история…