Русалочка: история про семейное насилие.

Русалочка Ариэль живет в токсичной семье. Мать отсутствует (почему — умолчание), отец царь Тритон — постаревший плейбой, которому нравится демонстрировать свой голый торс, он неудержим в гневе и проявляет его постоянно. Несколько старших сестер не разговаривают с Ариэль и никак не поддерживают ее, очевидно она — паршивая овца. Из друзей у нее только забавный питомец. Естественно, что мир семьи (водный мир) кажется ей холодным, и она отчаянно алчет наружного мира, интересуется всем «человеческим». Естественно, что она влюбляется в первого же человека из наружного мира, с которым соприкоснулась, без разницы, какие у него качества.

Влюбляется она в принца; согласно стандарту всех диснеевских принцев — он жизнерадостный дебил и обаятельный. Он активно демонстрирует свои эмоции, не скрывая их (заметьте, так же, как отец Ариэль, но пока без отрицательного знака, потому что по молодости, не скурвился). Поскольку единственный пример «любви» для бедной девочки — это отношение к ней отца, неудивительно, что гиперэмоциональность принца она принимает за любовь, только более чистую, хорошую.

Дома узнают, что девочка хочет завести бойфренда, вспыхивает скандал. Ариэль идет за магической помощью к злой ведьме Урсуле. Урсула когда-то жила во дворце и явно имела роман с царем. Вероятно, она и есть мать Ариэль, но от нас и нее это скрывают. То есть девочка после скандала с бойфрендом поступила так же, как бывает постоянно, только обычно наоборот с точки зрения гендера: не получив поддержки от родителя, который ее вырастил (обычно мать) подросток разыскивает родителя, который давно ее бросил и возможно никогда не видел (обычно разведенный отец). Бросивший родитель, продолжающий ненавидеть экс-супруга, радостно использует несчастного подростка, чтобы причинить боль своей «второй половинке». На чувства ребенка совершенно наплевать, хотя ее очаровывают по полной, чтобы сделать орудием манипуляции.

Урсула с помощью магии помогает Ариеэль попасть в мир принца и попробовать его очаровать. Для этого она накладывает на нее чары: лишает голоса, но дает ноги. Урсула поет песенку-инструкцию, как очаровать мужчину, преисполненную махровой патриархальности: откажись от своего голоса, будь всегда нема (делай то, что он хочет); откажись от своих ног (саморазвития, свободной воли); откажись от своего водного мира навсегда (отрекись от родины и органичной среды ради мира мужа, ничего не забирай с собой). Быть самой собой, какова ты есть — неполноценно, себя полностью надо перекорежить «под любимого». Это яд, который вливает девушкам в уши огромное количество матерей.

Отдельно интересно ограничение на чары: если ты не успеешь привлечь его внимание за N времени, то ты проиграла. Часики-то тикают, и все такое.

В земном мире Ариэль быстро приковывает внимание принца, хотя она и нема (born sexy yesterday trope). Когда ведьма понимает это, она приходит в бешенство: появляется шанс, что Ариэль выполнит условие заклинания (принц должен поцеловать ее поцелуем истинной любви за 3 дня), и тогда ведьма не получит ее душу в плен. Чтобы саботировать это, ведьма превращается в прекрасную девушку сама, гипнотизирует принца и быстро ведет его к алтарю. Тут все прозрачно: ситуации, когда молодая красивая дочь вызывает дикую ревность у собственной матери, и та пытается саботировать ее отношения с мужчиной, мы видим часто. При наличии товарного вида такие матери действительно пытаются мужчину отбивать, сделать своим любовником, хотя до алтаря доводят гораздо реже.

Когда принц и ведьма стоят у алтаря, солнце садится, Ариэль проиграла — ее душа попадет в плен ведьме. Начинается эпик-баттл, пересказывать нет смысла, главное лишь то, что отец-царь наконец узнает, что Урсула охмурила Ариэль и впадает, как обычно, в бешенство. Урсула предлагает ему спасение дочери в обмен на царскую власть, и царь соглашается, но не потому, что он так любит дочь (он ее совсем не любит), а в приступе аффекта из-за одолевшей гордыни.

Урсула становится владычицей морскою, Ариэль на грани гибели, но принц ныряет, чтобы ее спасти. С одной стороны, действительно так: порой вытащить девочку из безумной семейной динамики может только посторонний человек, предлагающий ей любовь (и, главное, жилплощадь), только он достаточно окрылен влюбленностью, чтобы нырнуть в этот дурдом и выудить жертву. С другой — патриархальный троп: слабовата принцесса, чтобы спастись сама (это еще не бой-бабы из «Рапунцель» и «Холодных сердец»), ей обязательно нужна посторонняя (мужская) помощь, плюс волшебные помощники.

Урсула убита: принц проткнул ее в сердце мачтой затонувшего корабля. И не говорите мне тут ничего про фаллос-символ, тут не про секс совсем, а про победу мужского начала над женским безо всяких предпосылок, просто потому, что он — мужчина, хотя Урсула объективно гораздо сильнее, она как Галадриэль в гневе, только толстая и с осьминожьими щупальцами.

Царь расколдован, он разрешает дочери выйти замуж за бойфренда и снова дает ей человеческие ноги, на сей раз «хорошие», без ведьминского ограничения по таймеру. Хэппи-энд.

Если вглядеться: Ариэль не дают возможность произвести сепарацию ни самостоятельно (как пытается Жасмин из «Алладина»), ни с помощью поддержки чужой взрослой женщины. «Хорошая» сепарация с точки зрения этого повествования — это когда папа сам отдает девицу под венец другому мужику, который только что сильно помог папе. Не по просьбе девочки, не из любви и заботы о ней, а как гонорар. Перед финальным поцелуем папа выныривает благословить невесту, Ариэль говорит ему «я люблю тебя, папа», царь ее обнимает, принц низко и почтительно кланяется тестю.

Теперь она замужем, ее голос (и ноги) принадлежат другому владыке, глухо изолированная от семьи (которая в другой стихии), без друга-питомца (он рыба и остается в море), без другого друга-питомца (ему тут опасно: за крабом Сильвестром с ножом гоняется повар принца и тот сбегает). Что будет потом — представить легко. Но в парадигме классических диснеевских принцесс — Ариэль молодец, она достигла того, что нужно.

__________

Так что в грядущей киноэкранизации (2023) самое интересное — это не главная героиня-афроамериканка, а то, как они по пробуют с этой херней старого сценария взлететь.