Какие фильмы помогут пережить и понять это время?
90 лет назад, в 1933 году, на экраны вышел один из первых советских звуковых фильмов – «Моя Родина». Он рассказывал о военном столкновении на Китайско-Восточной железной дороге через историю двух мальчишек-солдат. И кинокритиков, и зрителей привела в восторг человечность фильма, искренность его интонации. Однако одному зрителю, посмотревшему фильм на закрытом показе в Кремле, «Моя Родина» не понравилась. Это был Сталин.
Сталин раскритиковал авторов, у которых «будто бы в борьбе революции с контрреволюцией решает «мораль», а не борьба и сила участвующих в ней классов». Картину сняли с проката как «политически вредную». Так «Моя Родина» стала первым «полочным» фильмом, открыв длинный список запрещенных к показу киноработ. Многие из них советские зрители смогли увидеть лишь после смерти Сталина, когда первым министром культуры стал Пантелеймон Пономаренко. В июне 1953 года он добился проката запрещенного фильма «Звезда», начав процесс снятия кинолент со сталинской «полки».
Минуло 90 лет, и в России снова начали запрещать неугодные власти фильмы. Одним из первых стал «Капитан Волконогов бежал»: он должен был выйти в большой прокат в России в апреле 2022 года, но еще в марте прокат отменили. И именно его чаще всего советуют посмотреть 10 экспертов из разных сфер, которым Сибирь.Реалии задали два вопроса: что посмотреть, чтобы лучше понять происходящее сейчас в России, и какой фильм или сериал поможет пережить эти тяжелые времена?
В нашем опросе приняли участие Антон Долин, Александр Генис, Тамара Эйдельман, Виталий Манский, Артемий Троицкий, Рома Либеров, Елена Лукьянова, Александр Эткинд, Михаил Шац и Нино Росебашвили.
«Плохой фильм в России не запретят»
Антон Долин, кинокритик, писатель
– Поскольку хороших, по-настоящему глубоких и вместе с тем внятных фильмов о природе советского или российского тоталитаризма нет, я бы рекомендовал обратиться к европейскому опыту и посмотреть кино об испанском фашизме. Я очень рекомендую фильм, который знают не все, –«Дух улья» режиссера Виктора Эрисе. Он кажется мне почти эталонным. Этот фильм считается классическим и всегда вносится в список лучших фильмов всех времен и народов в Испании.
«Дух улья» вышел в 1973 году, еще при Франко, и, как ни странно, цензура его пропустила. Это история взросления девочки в репрессивном, запуганном обществе. Прекрасный фильм, который повлиял на Педро Альмодовара, на Гильермо дель Торо – например на «Лабиринт фавна», который я тоже горячо рекомендую. Но его, я думаю и рекомендовать не нужно, все и так его смотрели.
Отвечая на второй вопрос. Как мне кажется, единственный фильм, который может сейчас взбодрить и дать надежду на лучшее, – это британская комедия «Смерть Сталина». Великолепный фильм, к тому же запрещенный в России. Понятное дело, что плохой фильм в России не запретят. Он внушает огромное количество надежд – может быть, неоправданных, но, тем не менее, радующих и утешающих.
«Смерть Сталина» – это комикс о смерти тирана. А смерть тирана – это то, чем заканчивается любая тирания. И разговаривать об этом не языком трагедии, а языком комедии и комикса – как мне кажется, это лучший способ избавиться от страха, который нас время от времени сковывает.
Говоря о российском кино. Если найдете копию запрещенного в России фильма «Капитан Волконогов бежал» режиссеров Натальи Меркуловой и Алексея Чупова, то, конечно, посмотрите. Это прекрасный фильм. Очень жаль, что его не было в России на большом экране, в прокате. Но посмотрите хоть как–нибудь. А если не добудете, не найдете, то всегда остается «Хрусталев, машину!» Алексея Германа.
Мне сложно порекомендовать какой-то сериал – я не такой уж зритель сериалов. Но все же один я, пожалуй, назову. Думаю, многие пропустили третий и последний сезон единственного сериала Ларса фон Триера «Королевство» – по-русски этот сезон называется «Королевство. Исход». Это история копенгагенской больницы, куда вселяются демоны и куда приходит сам сатана. История о конце света, о том, как маленькие и вроде бы бессильные люди пытаются этому сошествию тьмы все-таки до последнего сопротивляться. В этой истории мне тоже видится какой-то оптимизм. Хотя, признаюсь честно, – пусть это будет спойлером, – хеппи–энда у «Королевства» нет.
«Если вы не знаете, почему Киев не взяли за три дня»
Александр Генис, писатель
– Понять, что происходит сейчас в России, не поможет ни один фильм, потому что нет такого режиссера, в чьем мозгу как-то укладывалось бы происходящее. Это безумие, которое пока никак не отражено в кинематографе. Но будет отражено. Я уверен, что такое кино либо уже снимается, либо будет снято. Однако сделано оно будет в Украине.
Когда-то Анджей Вайда (а он знал толк в историческом кинематографе) сказал, что история становится собой, когда про нее снимают хорошее кино.
Тем, кто хочет знать, что сейчас происходит в Украине, я бы посоветовал один фильм, который стоит посмотреть каждому хотя бы потому, что это гениальное кино. Это «Тени забытых предков» Сергея Параджанова. Этот фильм снят на студии им. Довженко в 1964 году, но ничуть не устарел. Он показывает, откуда взялась в Украине вот эта воля, эта самобытность, эта уверенность в ценности своей культуры, которая позволила ответить на агрессию Путина. Если вы не знаете, почему Киев не взяли за три дня, посмотрите «Тени забытых предков». Там нет политики, это даже не об истории, это гуцульские Ромео и Джульетта. Но это свободные и отважные люди, которые живут страстями.
Недаром «Тени забытых предков» были так популярны в Америке. Я видел Параджанова в Нью–Йорке, когда он сюда приехал после того, как его выпустили из лагеря. Режиссера встречали так, как не встречают президента. Это был триумф, потому что в Америке сразу распознали в этом фильме шедевр. И, если мы хотим найти исторические и эмоциональные истоки майдана, вам нужно посмотреть этот фильм.
Что еще? Сериалы. Сегодня они заменяют большие толстые романы, причем с большим успехом. И лучший из всех сериалов, который я когда–либо видел, – это «Декалог» Кшиштофа Кесьлёвского. Я в который раз пересматриваю его именно сейчас, в эти военные дни. Этот сериал снова актуален, потому что показывает, что может сделать художник во время войны, чтобы продолжать свое дело в условиях, к тому не приспособленных.
«Декалог» снимался, когда в Польше тоже было военное положение. Ситуация была чудовищная, очень похожая на то, что происходит теперь в России. Что мог сделать в этой ситуации художник, человек отчаянного таланта? Политика запрещена. И тогда он обратился к фундаментальным проблемам бытия. В сущности, все 10 серий – это попытка не решить, а поставить последние вопросы, вопросы перед крышкой гроба, как говорил Бахтин.
В одном отношении Кесьлёвскому было проще, чем многим нынешним российским художникам. Ведь само военное положение было введено, чтобы советские войска не вторглись в Польшу, как в Чехословакию в 1968-м и в Украину в 2022-м. Врагами для поляков была не только своя коммунистическая диктатура, но и советская колониальная власть. Русским художникам сейчас труднее. У них нет внешнего врага – только внутренний, и он в Кремле. Я уж не говорю о том, что кто-то, как Женя Беркович, просто сидит в тюрьме.
Еще один сериал, который я бы хотел порекомендовать, – «Борген», снятый в Дании. Он посвящен одной теме – политике. Сериал рассказывает о том, как меняет политику женщина, неожиданно ставшая премьер–министром, и как политика меняет ее. Поразительно, но смотреть эти почти бесконечные четыре сезона необычайно увлекательно. Даже Стивен Кинг сказал, что это самое увлекательное зрелище, которое он когда–либо видел на экране.
Почему я вспомнил о «Боргене» сейчас? Потому что этот сериал показывает, как работает политика, зачем она нужна, а это важно понять россиянам. Ведь в России политика всегда была для прокаженных. Мы отдавали политику Брежневу, Путину – кому попало, потому что все равно это негодяи, что с них взять. Как говорили про Ивана Грозного: власть – это же грех, вот он и взял на себя этот грех. Вот поэтому посмотреть, как делается настоящая политика в современной демократической стране, необычайно интересно и очень полезно. Многому можно научиться.
Переходя к эскапизму чистой воды… Когда началась война, «все смешалось в доме Облонских». Все было ужасно, и, чтобы хотя бы на час отойти от кошмарных сводок с фронта, я в который раз смотрел сериал «Пуаро» с Дэвидом Суше в главной роли. Понятно, что, как и во всех детективах, события там совершенно неправдоподобны. Но это оазис порядка, поскольку, какими бы замысловатыми ни были загадки, Пуаро всегда находит разгадку. Это логика, которая развлекает нас тем, что всегда приводит к решению. Детектив защищает логику, закон и порядок, а они необходимы нам сегодня, когда в России царит преступное безумие.
«После каких дел покаяние становится невозможным?»
Тамара Эйдельман, историк
– Думаю, понять происходящее сейчас в России поможет «Игра престолов». В фантастическом мире сериала с невероятным реализмом показаны принципы борьбы за власть: если играешь в игру престолов, то либо побеждаешь, либо погибаешь. Но, с другой стороны, среди крови и ужаса все-таки побеждают те, кто остались людьми.
А чтобы пережить эти времена, я бы посоветовала посмотреть фильм «Капитан Волконогов бежал». Он о том, как ад приходит к людям, о вине, совести и искуплении.
Капитан НКВД Федор Волконогов живет в кафкианском мире 1938 года. Я давно пришла к выводу, что лучший способ передать дух истории – это не проверять правильность всех «выпушек и петличек», а, наоборот, сделать шаг назад – и тогда увидишь больше. В мире Волконогова чекисты ходят в странных тренировочных черно-красных костюмах. И сразу выявляется их сходство с бандитами и чертями. Остальные жители Ленинграда в мрачных лохмотьях напоминают теней из иллюстраций Доре к дантовскому «Аду». В общем, они и есть обитатели ада. Темного, грязного ада, по которому носится Волконогов. Ему надо получить прощение хотя бы одного из тех, кого он отправил на расстрел. Тогда его отправят «в другое место».
И он бродит от одного родственника казненного к другому и бубнит: «К вашему отцу/мужу/сыну/жене применили особые методы допроса. Он оговорил себя. Его расстреляли. Простите меня, пожалуйста». А его никто не прощает. Кто-то посылает куда подальше, кто-то бьет по голове тяжелым телефонным аппаратом, кто-то отправляет за бутылкой водки, а сам тем временем лезет в петлю. А девочка, у которой отца в Испании пытали фашисты и он никого не выдал, задумчиво говорит: «Вы что же, пытаете лучше фашистов?» И потом бросает ему вслед: «Никто тебя не простит».
И тот город, по которому носится Волконогов, – это не прекрасная северная столица, а страшная помойка, где груды мусора, развалины, и ему вечно надо протискиваться по узеньким коридорам. В морге в коридорчике лежат трупы, а дочь расстрелянного врача рядом с ними живет. И понимаешь, что создатели фильма содрали красивую декорацию и показали нам высшую реальность. Не прекрасный город, а грязные руины жизни, не благородные бойцы, а злобные черти. Вот он, ад. Капитан Волконогов уже в аду.
А когда, потеряв свою папочку с делами расстрелянных, лишившись казенных слов, он стоит на коленях во дворе, сразу вызывающем ассоциации с Раскольниковым, – то вдруг получает прощение от изможденной женщины, оплакивающей арестованную дочь. Дальше теоретически должен произойти невероятный катарсис. Все рыдают, Волконогов спасен, – вспоминаю финал копполовского «Дракулы», где тот просит Мину: «Дай мне покой», а она вонзает ему меч в грудь, отрубает голову – и вампир преображается.
Но капитан Волконогов просит догнавшего его наконец майора в черном плаще, напоминающем одежду Глеба Жеглова, и харкающего черной кровью, показывающей его истинную природу вампира: «Слышь, если ты меня сейчас застрелишь, я попаду в рай. А мне туда нельзя». И тот, хоть и не верит (или верит, но не признается?), но дает возможность капитану Волконогову покончить с собой и погубить свою бессмертную душу. Но, судя по улыбке, появляющейся на лице Федора, пока вокруг его разбитой головы расплывается кровавый нимб, – он сумел во всяком случае бежать из здешнего ада. Кажется, любое другое место будет менее страшным.
Что же, не может быть прощения убийцам-бесам? Или все-таки, обняв умирающую женщину и омыв ее водой, можно облегчить душу? Вопрос для сегодняшнего дня невероятно актуальный – после каких дел покаяние становится невозможным? Или оно возможно всегда? Куда бежал капитан Волконогов?
«Российскому обществу никаких комедий или мелодрам я бы не прописал»
Виталий Манский, режиссер документального кино
– Если говорить о документальном кино, то, думаю, пока нет фильма, который как-то отражал бы происходящее в России и помогал что–то понять. Если же говорить о кинематографе в целом, то нужно смотреть фильмы Андрея Звягинцева, например «Левиафан». Это очень емкое высказывание о таком набухающем предвоенном состоянии страны. Или картину «Дикий, дикий пляж. Жар нежных» Александра Расторгуева. Она снята еще в 2005 году, в, казалось бы, еще комфортной среде, так сказать, в России в состоянии надежд. Но, тем не менее, в этой картине убедительно и доказательно предъявлено саморазрушающееся российское общество.
Я не думаю, что кино может быть путеводной звездой, направляющей общество на выход из этого кризиса. Но если смотреть фильмы о схожем опыте, то это антифашистское и антивоенное кино – к примеру, «Кабаре» Боба Фосса и «Сало, или 120 дней Содома» Пазолини. Наверное, эти фильмы могут помочь человеку, способному к рефлексии, анализу, хотя бы к элементарному сопоставлению. Но люди с перечисленными мною качествами эти фильмы уже видели. И это не уберегло общество, членами которого они являются, от тех трагических событий, которые сейчас происходят.
Иными словами, я не возлагаю чрезмерных надежд на чудодейственную силу искусства. Искусство – оно способствует формированию общества, но вряд ли может выступить в роли хирурга в момент болезни, когда необходимы кардинальные действия. А сейчас, как мне кажется, терапия уже неактуальна. Если сейчас и решать наболевшие вопросы через оздоровление, то только хирургическим образом, путем ампутации.
Что касается фильмов, которые могут помочь пережить эти времена… Я смотрю, что происходит с кассовыми сборами в Украине – а там, несмотря на все происходящее, все-таки каким-то образом работает кинопрокат. И я вижу, что картины, связанные с войной, не очень заходят при травматическом состоянии общества. Пережить помогает, как это ни парадоксально, кино легких жанров, развлекательное. Наверное, когда человек находится в таком депрессивном пространстве, ему не стоит добивать себя еще и через кинематографические образы. Придя в кинозал, он хочет окунуться в нереальное блаженство, и здесь могут помочь комедии, мюзиклы et cetera.
Но я не уверен, что российской аудитории нужна такая помощь. В отличие от аудитории украинской, ей, наоборот, нужно жесткое вовлечение в реальность войны. Российскому обществу это просто необходимо, как, собственно, это уже было по окончании Второй мировой войны, когда немецкого обывателя принудительно возили в лагеря смерти, иногда даже заставляли участвовать в эксгумации и т. д. Вот такие травматические опыты необходимы для осознания. Поэтому российскому обществу никаких комедий или мелодрам я бы не прописал. Я даже считаю их противопоказанием сегодня.
Какие фильмы помогут россиянам с вовлечением в реальность войны – вопрос очень непростой. Я бы назвал ряд военных фильмов – например, «Иди и смотри» Элема Климова или «Восхождение» Ларисы Шепитько. Но в силу того, что российская государственная идеология использует маркер «фашизм» для определения западной цивилизации в целом, довольно неочевидно, стоит ли показывать россиянам в качестве примера фильмы о зверствах фашистов. Они могут быть неправильно трактованы. Если их и показывать, то нужно объяснять, о чем речь. А назвать картины, которые были бы погружены в реальность войны в Украине, сложно…
Мне не хотелось бы быть неправильно понятым, но назову наш фильм «Восточный фронт», который мы сделали с моим соавтором Евгением Титаренко. Сейчас мы показываем его практически по всему миру, и люди, искренне поддерживающие Украину, очень часто находятся после него в шоковом состоянии, поскольку это очень жесткое предъявление реальности войны. И, в общем–то, одно из первых таких проявлений брутальной реальности на экране. Фильмы «Артдокфеста» всегда отражали нерв времени… «Восточный фронт» и другие фильмы подобного рода, когда они будут появляться – могу порекомендовать их. Российскому зрителю тоже стоит через них пройти.
«Как нормальные люди становятся фашистами»
Артемий Троицкий, музыкальный критик, теле- и радиоведущий
– У меня свой, индивидуальный взгляд на то, какие фильмы помогут понять, что происходит в России. В той среде, в которой я нахожусь, «главная фильма» – это «Конформист» Бернардо Бертолуччи и «Мефисто» Иштвана Сабо.
Оба эти фильма, на мой взгляд, очень хорошо анализируют и показывают то, как в принципе нормальные, интеллигентные, даже не без способностей люди становятся фашистами. Я знаю, что путинская Россия – это фашистское государство, и никаких тут скидок быть не может. Поэтому мне интереснее всего фильмы, которые анализируют проникновение фашизма в сферу городских интеллектуалов. Именно поэтому эти два фильма я вспомнил в первую очередь.
Что касается того, какие фильмы помогут пережить происходящее, то тут у меня выбор гораздо более попсовый. Для меня это «Гарри Поттер» – последняя серия, первая и вторая часть. Это фильм о том, что нельзя прекращать бороться, надо оставаться смелым и решительным даже в самых отчаянных ситуациях, и тогда победа будет за нами.
Я не смог вспомнить подходящих фильмов отечественного производства. Думаю, во многом потому, что кинематограф и в Советском Союзе, и в современной России всегда очень сильно зависел от государства. Это очень деньгоёмкая отрасль искусства. Это не то, что книгу написать. Если бы меня спросили про книги, я, естественно, вспомнил бы и братьев Стругацких, и много всего прочего. А кино – это такая штука, которая фактически находится в подчинении у государства. Поэтому конкретного высказывания наши кинематографисты и раньше себе позволить не могли, и не могут позволить сейчас. А время сейчас такое, что высказывания нужны максимально четкие и черно-белые. Больше нет нюансов, сейчас нужно бить наотмашь.
Кстати, вот аккурат в данный момент я смотрю фильм «Операция «Чудовище» знаменитого итальянского режиссера Джилло Пантекорво. Это фильм о том, как бойцы баскской леворадикальной террористической группировки ЭТА взорвали испанского премьер-министра, франкиста Луиса Карреро Бланко. Он тоже очень созвучен происходящему сегодня в России. И это опять не российский фильм.
«Они объясняют механизмы озверения человека»
Рома Либеров, кинорежиссер, сценарист, продюсер
– Механизм любой диктатуры, механизм всех трагедий – он ведь более-менее одинаковый. Поэтому нельзя сказать, что какой-то новый механизм есть и у той невиданной трагедии, что происходит сейчас. К сожалению, все трагедии пишутся как под копирку. И я теряюсь перед этим, ведь если уж одна трагедия была написана кровью людей, то, казалось бы, можно было извлечь из нее урок, но нет. Мы снова видим то, чего надеялись никогда больше не увидеть. Оказывается, что трагедия – это просто способ людей разговаривать между собой. И если говорить о кино, то мне в первую очередь приходят в голову фильмы, которые отражают похожий опыт и помогают объяснить происходящее. Прежде всего это, конечно, «Мефисто» Иштвана Сабо и «Конформист» Бернардо Бертолуччи.
Очень важно сегодня внимательно, хоть это и очень тяжело, смотреть девятичасовую эпопею «Шоа» Клода Ланцмана. Нельзя не вспомнить и Луи Маля, хотя бы две его картины: «До свидания, дети» и «Лакомб Люсьен». Они объясняют механизмы озверения человека. А любой механизм расчеловечивания очень важно лишить всякой сакральности, как и любую диктатуру. Это о том, что называется банальностью зла, – это тоже попытка десакрализации. А еще, взглянув на ситуацию со стороны, испугавшись чего-то в других людях, мы, возможно, сможем посмотреть, нет ли этого в нас самих. И если есть – испугаться, устыдиться и, может быть, излечиться от этого.
Если говорить о том, какие фильмы могут стать опорой в эти тяжелые времена, то здесь нет единого рецепта для всех. Всем помогает разное, каждый опирается на что-то свое. Мы не сидим в окопах, но придавлены этой могильной плитой вместе со всеми, кто сидит. Несколько дней назад я смотрел «Ностальгию» Андрея Тарковского и понял, что сегодня этот фильм звучит совершенно по-другому, и я могу сегодня опереться на него. До эмиграции я мог смотреть его только отстраненно, а теперь финальная сцена с Янковским и свечой в бассейне приобрела жизнеутверждающий контекст. Она передает самый смысл того, чем все мы сейчас пытаемся заниматься. У меня лично получилось опереться на «Ностальгию», но это не означает, что это получится у кого-то еще.
Хочется также упомянуть как минимум две работы большого современного гуманиста Квентина Тарантино: «Бесславные ублюдки» и «Однажды в Голливуде». С помощью этих картин Тарантино возвел искусство в высшую правду, отменяя этим самым искусством две чудовищные трагедии. Изменив порядок вещей, он создал реальность с совершенно другим сюжетом и с другой развязкой. Можно говорить о том, что этот странный прием отмены случившегося – уход от реальности, самообман. Но по мне, так это высокая гуманитарная миссия, которая дает возможность выжить.
«Люди иначе видят то, что они смотрели раньше»
Елена Лукьянова, политик, доктор юридических наук
– Я не хочу советовать никаких конкретных фильмов. Мне кажется, что сейчас должно быть пересмотрено и переосмыслено очень многое из того, что мы смотрели раньше, начиная с советского кино. Потому что раньше нам казалось, что это какие-то истории, которые нас не касаются, а теперь оказывается, что касаются.
Думаю, что надо очень серьезно переосмыслить Ремарка и немецкое кино в целом, ведь мы вдруг оказались в той же ситуации, что и его герои. Да даже «Семнадцать мгновений весны» – и этот всем прекрасно знакомый сериал сегодня воспринимается иначе. Мы на днях гуляли по Испании вместе с людьми, побывавшими под оккупацией в Украине, и они вспоминали «Двадцать дней без войны» Алексея Германа. Рассказывали, что начали нормально спать только на третий-четвертый день после того, как уехали в Европу. Слушаешь их и понимаешь, как должен был ощущать себя пастор Шлаг, вдохнув воздух свободы, и почему профессор Плейшнер не заметил цветок в окне. Это очень серьезные вещи. И мне кажется, что процесс переосмысления уже идет: люди иначе видят то, что они смотрели раньше. Наше мироощущение настолько изменилось, что все, что уже было нами воспринято, теперь переощущается по-новому.
Что же касается сегодняшнего кино… Думаю, что новое кино эпохи войны – художественное, большое, – еще не снято. Его сценарий только пишется. Потом появятся потрясающие художественные истории, но это будет позже. А пока нужно переосмысливать то, что мы видели и знали, перечитывать и пересматривать – и по-другому реагировать. Но потрясающее документальное кино уже есть, его много, и его надо смотреть. В данном случае оно выполняет не только ту функцию подглядеть и увидеть то, что не видит обычный человек, проходящий мимо, но видит документалист, потому что у него особый глаз. Сегодня не менее значима другая задача документального кино – выполнять роль хроникера, сохранять то, что должно быть сохранено. Это необычайно важно сегодня, когда информация противоречива, когда мы видим два встречных пропагандистских потока, когда и Россия, и Украина используют для победы в том числе и художественные средства. Поэтому мне и кажется, что документальное кино сегодня как никогда актуально. «Восточный фронт» Виталия Манского, то, что снимает Сергей Лозница, – все это нужно смотреть.
Мне сложно назвать и фильмы, которые помогут пережить эти времена. Ведь сейчас настолько разная психологическая ситуация у разных людей, уехавших и оставшихся россиян… Нельзя назвать один какой-то фильм, который бы поддержал и тех, и других. Тем, кто в России, наверное, важнее сейчас кино про любовь и добро, про свет солнца и мир. А тем, кто уехал, многое надо переосмыслить, уж очень их рвет в разные стороны – от отрицания блинов до того, до чего договорилась Ксения Ларина: что россияне не имеют права выступать публично и отвечать на вопросы, что нельзя вообще давать никаких концертов, а все гонорары отправлять в Украину. Это все крайности, дикие психологические травмы. Они вокруг меня, я много их вижу, и они тяжелые. Поэтому здесь тоже однозначного рецепта дать нельзя.
Но в любом случае, все настоящее кино, все, что про добро, – оно идет. А вот над тем, над чем мы смеялись еще недавно, сегодня можно и не засмеяться. Тот же «День выборов» сегодня не идет, потому что уже не до тех шуток. Ведь именно этот энтузиазм в политтехнологиях, которыми в свое время многие увлекались, будучи освоенным государством, привел в итоге массовым фальсификациям выборов и, как итог, к сегодняшней ситуации в России – к несменяемости власти и к диктатуре. Это перестало быть смешным.
«Понимания того, что реально происходит на постсоветском пространстве, не прибавилось»
Александр Эткинд, историк культуры, литературовед
– Чтобы понять, что сейчас происходит, я рекомендую посмотреть норвежский телесериал «Оккупированные». Это очень длинное действие – в нем три сезона. Снимать первый сезон начали в 2015 году, а съемки третьего закончились в 2020 году.
Сюжет сериала такой. Норвегия вследствие климатического кризиса и победы «зеленой» партии останавливает добычу нефти и газа в Северном море. В мире нефтяной кризис, и Европейский Союз просит Россию оккупировать Норвегию, с тем чтобы заставить «зеленую» партию продолжать добычу. Россия охотно соглашается. Сериал в подробностях показывает процесс оккупации, а также политические, этнические и прочие конфликты, которые возникают из-за поведения российских оккупационных войск.
Конечно, все происходящее на экране не подходит к тому, что происходит сегодня в Украине, на фронте. Но это похоже на политическую подоплеку этой войны и помогает разобраться в ее причинах. Поэтому и надо смотреть этот сериал. Он длинный, но захватывающий. Потом, ближе к концу, он становится менее интересным, как это обычно свойственно сериалам.
Если говорить о российских фильмах… Я недавно посмотрел снятый в 2021 году фильм «Капитан Волконогов бежал» режиссеров Натальи Меркуловой и Алексея Чупова. И, в общем, это интересный фильм. Он затягивает и разочаровывает одновременно, потому что я сравниваю его с фильмом «Покаяние» Тенгиза Абуладзе, который вышел на экраны на 30 с лишним лет раньше. К сожалению, становится понятно: прошло почти четыре десятилетия – огромный срок, – а понимания того, что реально происходит на постсоветском пространстве, не прибавилось. Оно осталось примерно на том же уровне, что и в древние времена перестройки… Все же «Капитан Волконогов бежал» – интересный фильм, рекомендую.
«О той исторической петле, которую мы постоянно каким-то чудесным образом делаем»
Михаил Шац, телеведущий, шоумен, актер театра и кино
– Если говорить о фильмах, которые помогут понять происходящее сейчас в России, то, как мне кажется, самый показательный в этом отношении фильм вышел в моем детстве, или, скорее, в юности. Это антиутопия «Бразилия» режиссера Терри Гиллиама с Робертом Де Ниро в главной роли. Этот фильм тогда, в конце 80-х, достаточно сильно перевернул мое представление о происходящем вокруг. И, думаю, его актуальность с тех пор не изменилась.
Конечно, киноязык Гиллиама нельзя назвать простым, он достаточно сложен, поэтому не знаю, насколько этот фильм универсален. Но сам я его очень люблю, он для меня очень знаковый. А главное, «Бразилия», на мой взгляд, исключительно четко отвечает на вопрос, что происходит сегодня в России.
Кроме того, я бы добавил еще один фильм, который посмотрел совсем недавно, – «Капитан Волконогов бежал» режиссеров Натальи Меркуловой и Алексея Чупова. Может, киноязык этого фильма несколько попроще, чем у Гиллиама… Хотя сравнивать эти две картины тяжело. Но это тоже очень хороший фильм, который, как мне кажется, дает ответ на тот же вопрос. Он рассказывает о той исторической петле, которую мы постоянно каким-то чудесным образом делаем, возвращаясь примерно туда же, откуда стартовали.
«Капитан Волконогов бежал» снят еще до начала войны, но все же совсем недавно, в 2021 году. Причем, как ни странно, снят при содействии Министерства культуры РФ. Не понимаю, как и почему Минкульт дал грант на этот фильм, но знаю, что стриминговые платформы в России, естественно, отказались его показывать. Насколько мне известно, его вообще не показывали в России. Я посмотрел «Капитана Волконогова» здесь, в Израиле, когда его привозили и представляли создатели. Мне кажется, его всем стоило бы посмотреть.
Если говорить о фильмах, которые помогут пережить эти времена, то здесь универсального рецепта нет. Когда мне хочется чего-то хорошего и светлого, я пересматриваю «Форреста Гампа» Роберта Земекиса. Мне кажется, что такое доброе кино – а этот фильм очень добрый и сентиментальный – очень актуально сегодня. «Форрест Гамп» вызывает именно те чувства, в которых люди сейчас испытывают серьезный дефицит. Поэтому я бы порекомендовал смотреть этот фильм. По крайней мере, я всегда так делаю, когда мне тяжело. Мне это помогает.
«Фильм про надежду – это лучшее, что сейчас можно посмотреть»
Нино Росебашвили, журналист, радиоведущая
– Вопрос, какой фильм поможет понять происходящее в России, с одной стороны, простой, а с другой – сложный. Я долго думала, как на него ответить, чтобы не называть первый вариант, который пришел мне на ум. Но, как показывает практика, первый вариант и есть самый приближенный к правде. И для меня это фильм Андрея Звягинцева «Нелюбовь».
Как мне кажется, Звягинцев – очень русский и одновременно очень современный режиссер. А «Нелюбовь» – тот самый фильм, который поможет ответить на вопросы, которые мы задаем себе уже почти полтора года: «Как это с нами произошло? Почему люди способны на такие зверства? Как в человеке просыпается эта невероятная жестокость?» Поиски ответа на них, как мне кажется, всегда возвращают нас в детство. Если в детстве человек не чувствует себя нужным, не знает любви, то он вырастает оторванным от других людей, от своего дома, от всего хорошего, от чего только можно оторвать человека.
Впервые я посмотрела «Нелюбовь», когда этот фильм только вышел на экраны. С тех пор прошло уже много лет. Ощущение этой ненужности очень хорошо резонировало еще тогда, а теперь только усилилось. Неумение людей разговаривать друг с другом, молчание между абсолютно атомизированными людьми, которые никогда никому не были нужны… И которые не могут нарушить инерцию ненужности, даже когда у них появляются собственные дети… Почти полтора года мы пытаемся понять: почему родители отправляют своих детей на эту войну? Почему мы не видим матерей, которые протестуют, кричат на военкомов и на всех подряд? Почему они не бьются за своих родных? Мне кажется, что «Нелюбовь» – это очень большой, развернутый и очень наглядный ответ.
Какой фильм поможет пережить тяжелые времена – это мой любимый вопрос, потому что ответ на него у меня появился лет 10 назад, а может, и больше, когда я впервые посмотрела «Побег из Шоушенка» режиссера Френка Дарабонта. Это не артхаус и может, не самое глубокое кино, но это фильм про надежду. А в такие времена, как сейчас, когда нет никакой возможности ни планировать будущее, ни хотя бы позволить себе надеяться на скорые перемены к лучшему, фильм про надежду, мне кажется, самый подходящий. И «Побег из Шоушенка», великая классика, может разбудить в зрителе это чувство.
В этом фильме множество аллегорий, метафор. Но главное, что это история о невиновном человеке, запертом в тюрьме. Ему нужно за что-то держаться, чтобы даже через 25 лет, проведенных в заключении, найти в себе силы жить дальше. И оказаться сильнее тех, кто пытается его растоптать.
Конечно, фильм про надежду актуален не только для таких времен, как сейчас. Он подходит для любой ситуации, для любого человека в любой момент его жизни. Думаю, надежда – это вообще лучшее из чувств. Пока у нас есть надежда, у нас есть будущее. И если не понимать, ради чего мы все сейчас работаем, ради чего так стараемся, то не будет сил продолжать. Поэтому мне и кажется, что «Побег из Шоушенка», фильм про надежду – это лучшее, что сейчас можно посмотреть.